Боль…

День сменяется ночью. Время проходит... Но боль никогда не проходит...

Марисса сидела на кровати и плакала. Незаметно кто-то вошел...

-Это что? Слёзы или мне мерещится?- это оказался Ману.

- Мануэль, как хорошо, что ты пришел. Мне так плохо.

-Из-за чего? Снова из-за Пабло? Что он на этот раз натворил? - Мануэль сел на кровать и начал успокаивать Мари.

- Да так, как обычно. Я ему сказала, что он "папенькин сынок", а он ответил, что я низкая и тупая дура!

-Да не обижайся ты так на него. Ведь ты знаешь, что он тебя любит.- Ману никогда ненавидел, если люди страдали, особенно из-за глупости.

-Он, наверное, прав. Ведь я действительно дура!

-Не правда, ты очень сообразительная, правда, чересчур вспыльчива.- Ману не мог видеть мучений Мариссы.- Докажи ему, что не ты дура!

- Нет Ману, я дура! Дура, что поверила ему! Дура, что простила его после обмана! Я Дура!

Ману вскочил: "Ты не дура!! Будешь её только, если дашь ему повод издеваться над собой!! Приходи ко мне, но только если облагоразумишься!!!" Он развернулся и ушёл.

- А может Ману прав?- Мари еще немного подумала, а потом зашла в комнату к Мануэлю.

- Можно?

-Конечно.- Раздался голос Ману из-за двери

- Что ты придумал?

-Пока ничего. А ты значит уже не дура. Уже есть одна победа. Осталось доказать Паблитто, что ты умна и хороша во всех отношениях!- Ману сидел на кровати и разглядывал журнал про машины.

- Легко сказать!- усмехнулась мари.

-А ты попробуй!- Ману говорил медленно с намёками.- Ты ведь знаешь Паблитто. Так вот тебе легче будет ему доказать свою правоту и ум.

- Ману, на что ты намекаешь?

-Ну не знаю - Мануэль пожал плечами.- Придумай сама. Прости меня, Мари, но уже 3 часа, а мы с Мией собирались встретиться. Пока

- Ладно, спасибо Ману.- Марисса вышла из комнаты Мануэля.

- Спиритто, что вы делаете в комнате мальчиков?!- это был до боли знакомый насмешливый голос.

- Тебя забыла спросить, Пабло!

-Ах, так?- Пабло был взбешён.- Тогда я тебя не буду приглашать к себе на День Рождения, а я думал, что проведём его вдвоём, я надеялся, что мы помиримся. А если так, то... прощай!

- Пабло, почему ты так со мной поступаешь?- Марисса чуть не плакала.

-А ты, почему так со мной поступаешь?- Пабло подошёл к Мари ближе.- Ты постоянно меня подкалываешь, хоть и знаешь, что я тебя страшно люблю. За что ты мне это делаешь? Что я тебе сделал? Не нравится? Вот и мне не нравиться. Говорят, что ты сильная, так что...

-Я тоже тебя люблю - тихо произнесла Марисса.

-Любишь? Так вот почувствуй как мне больно. - Пабло подошёл к Мариссе и страстно её поцеловал...

Она не сопротивлялась. Но в этот поцелуй он вложил всю боль и жестокость, поэтому она немного отошла от него.

- Ты делаешь мне больно,- Она посмотрела на него своими прекрасными глазами.

-А ты мне нет?- Пабло был взволнован.- Ты самая настоящая эгоистка. Извини, что я назвал тебя Дурой, я ошибся - ты эгоистка! Думаешь только о себе!

Пабло развернулся и убежал, что не было свойственно для него.

Марисса просто села на колени и начала рыдать. Ей было все равно, что в любую минута сюда может войти Бласс, что над ней будут смеяться... Ей просто было ужасно больно...

Пабло бежал по коридору и не мог понять, что так ужасно тянет его к земле, отчего ему так больно. Но потом он почувствовал, что Марисса ему очень дорога, но он не мог уже выносить её насмешек, хоть он и понимал, что она его любит и очень сильно. Но ему надоело, что отец над ним издевается. Он думал, что Марисса его спасение, но это оказалось не так. Ему было ужасно больно, и он просто сел под стеной у класса, и его глаза начали наливаться слезами...

Потом Марисса встала и пошла по школе. Она увидела Пабло… Он плакал. Ее сердце сжималось.

- Пабло, пожалуйста, не плачь! Прости меня!- она подбежала к нему.

Пабло поднял заплаканные глаза: "Простить? Простить тебя? А потом снова слышать то, что я сын мэра и черств, как хлеба? Почему вы все думаете, что я силён и мне всё можно, и я всё могу? Почему?"

Пабло отвернулся и всхлипнул. Он не понимал, почему вдруг он стал таким плаксивым, но он не мог остановиться, уж очень долго он держал эту боль в себе...

-Нет, я больше не буду тебя обзывать, клянусь!

-Клянёшься? А что такое клятва для всех людей в нашем мире? Это пустота, ничего...- Пабло ужасно себя чувствовал.

- Да! Я тебе клянусь!- Марисса чуть ли не плакала, ей ужасно было больно видеть Пабло в таком состоянии.

Пабло посмотрел в её карие глаза, которые были похожи на мелкие бусинки: "Хорошо, я тебя прощаю..."

Марисса обняла его и заплакала.

-Я люблю тебя, и я бы никогда не хотел тебя потерять!- Пабло достал носовой платок и вытер глаза.

- Я тоже!- Мари самой не верилось, что она это говорит. В один момент исчезла вся ее гордость.

-Я рад, что ты хоть капельку перестала думать только о себе.-

Пабло улыбнулся и поцеловал Мари. В это поцелуй он вложил всё: любовь, радость, горе, гордость и счастье.

Глава 1
- Все просто, - сказала Марисса в ночь своей последней охоты в ее жизни. – Вы убегаете, мы преследуем. Если мы схватим вас, вы умрете. Даем вам форы три минуты.
Главарь скинхедов не шелохнулся. У него было бледное, круглое лицо и глаза как у акулы. Он весь напрягся, пытаясь выглядеть крутым, но Марисса видела, как подрагивает каждый его мускул.
Ее зубы сверкнули в улыбке.
- Выбери оружие. – Она ткнула носком лежавшую у ее ног кучу. Там было много всего: пистолеты, ножи, бейсбольные биты, даже несколько дротиков. – Да бери побольше…Можешь взять сколько хочешь, я угощаю…
За спиной у нее раздался сдержанный смешок. Марисса резко взмахнула рукой, и смех оборвался. Наступила тишина. Две банды стояли друг перед другом – шесть головорезов-скинхедов против людей Мариссы. Разница была лишь в том, что члены команды Спиритто не были людьми.
Главарь скинов перевел взгляд на груду оружия, затем стремительно наклонился и тут же выпрямился, держа что-то в руке.
Конечно же, пистолет! Они всегда их выбирают. Сейчас такую пушку легально не купишь: крупный калибр, полуавтоматическая армейская модель. Скин направил оружие прямо на Мариссу.
Запрокинув голову, Спиритто расхохоталась.
Все взгляды обратились к ней – замечательно! Она знала, что выглядит великолепно.
Она стояла с высоко поднятой головой, уперев руки в бока. Точеные черты лица, рыжие волосы, рассыпавшиеся по плечам и спине… Да, она выглядела что надо! Высокая, гордая, неистовая… и очень красивая. Марисса Спиритто, охотница.
Она в упор глядела на главаря банды, и глаза ее переливались не то желто-красным, не то золотисто-оранжевым цветом. Он никогда прежде не встречал таких глаз – у людей таких глаз просто не бывает.
Но он ничего не понял. Он не выглядел слишком сообразительным.
- Угостись сама!
Марисса отпрянула в сторону в последний момент. Нет, свинец не мог серьезно ранить ее, просто удар в грудь сбил бы ее с ног, а ей этого вовсе не хотелось. Она только что стала лидером в банде вместо Пабло и не должна проявлять слабость.
Пуля прошила ее левую руку, раздробив кость. Появилось немного крови. Ощутив короткую острую боль, Марисса прищурилась, продолжая все так же улыбаться. Но когда она взглянула на свою руку, улыбка сбежала с ее лица. Рукав был испорчен: на нем образовалась испачканная кровью дыра. Вот с этим смириться она не могла.
- Знаешь, сколько стоит эта кожа? Тебе известно, сколько стоит куртка от Gucci? – зашипела она, наступая на главаря скинхедов.
Тот только моргал и часто дышал. Как же ей удалось так быстро среагировать и почему она не вопит от боли? Он прицелился и выстрелил снова. А потом еще и еще раз, все больше закипая от бешенства.
Марисса уворачивалась от пуль. Ей больше не нужны были дыры. Рана на руке уже почти затянулась и сгладилась. Жаль, что с курткой так не выйдет.
Бить скинхеда она не стала, просто протянула руку и, схватив его за черно-зеленую летную куртку, приподняла и держала, пока окованные сталью носки его ботинок не вспахали землю. А затем отшвырнула:
- Ты лучше беги, парень.
Описав в воздухе большую дугу, он врезался в дерево, но тут же вскочил. Грудь его тяжело вздымалась. Побелевший от ужаса он взглянул на Мариссу, потом на свою банду, повернулся и помчался сквозь заросли деревьев.
Скины всего мгновение глядели ему вслед, а затем рванули к куче с оружием. Нахмурившись, Марисса наблюдала за ними. Они только что видели, нисколько «эффективны» пули против таких, как она, но все же хватали пистолеты, пренебрегая отличными ножами из расщепленного бамбука, тисовыми стрелами и великолепными тростями из древесины стрихноса – оружием, таившим в себе особую опасность.
Затем поднялся шум: расхватав оружие, скинхеды начали пальбу. Люди Мариссы легко уклонялись от пуль, но в голове у нее прозвучал раздраженный голос:
Мы можем рвануть за ними сейчас? Или ты хочешь покрасоваться?
Она тут же оглянулась. Пабло Бустаманте было семнадцать, на год больше чем ей. И он был ее злейшим врагом. Самонадеянный, вспыльчивый, упрямый, властолюбивый…И при этом он всегда утверждал, что все эти качества присущи именно ей.
- Я дала им три минуты. Ты хочешь, чтобы я нарушила свое слово? – огрызнулась Марисса, на мгновение упустив из виду, что нужно следить за выстрелами.
Следующее, что она ощутила, - это удар Пабло, опрокинувшего ее наземь, и самого Пабло, навалившегося на нее сверху. Что-то просвистело над ними, врезавшись в ствол дерева. Во все стороны полетели куски коры.
Ярко-голубые глаза Пабло уставились прямо в глаза Мариссы.
- Но…они…не…убегают, - с подчеркнутым терпением произнес он. – Это я на тот случай, если ты не замелила.
Сейчас он находился слишком близко…Его ладони поддерживали ее затылок. Марисса ощутила тяжесть его тела. Она сбросила Пабло, испугавшись самой себя и разъярившись на него.
- Это моя игра! Я сама разберусь. Играем по моим правилам! – выкрикнула она.
К этому моменту скинхеды уже бросились врассыпную. До них наконец дошло, что стрелять бесполезно. Они удирали со всех ног, с треском сминая папоротники.
- Вперед! – скомандовала Марисса. – Главарь – мой!
Ее банда словно взорвалась криками и хором охотничьих выкликов. Вэл, самый старший по возрасту, но самый нетерпеливый, бросился первым с бешеным воплем. За ним – Тисл И Рэйвен, эти две девушки, одна – белокурая, маленькая и хрупкая, другая – высокая и темноволосая, как всегда, держались вместе. Пирс, уставившись холодным взглядом в сторону деревьев, не торопился: пусть его жертва думает, что у нее есть шанс на спасение.
Марисса даже не взглянула в сторону Пабло. Какая ей разница, что он собирается делать?
Она двинулась в том направлении, в котором скрылся главарь банды скинов. Но выбрала другой путь. Прыгая по деревьям, она перелетала с одного массивного дерева на другое. Марисса делала большие скачки, хватаясь за ветки, и вновь прыгала, иногда ради забавы закручивая в воздухе сальто, и снова цеплялась за ветки.
Девушка любила Болотный лес, хотя здесь было смертельно опасно. А может быть, именно за это и любила. Ей нравился риск. И к тому же здесь было так красиво: мшистая зелень, смолистый запах и абсолютная тишина…
На прошлой неделе они устроили охоту на банду из семи человек, прогнав ее через весь парк «Золотые ворота». Это было здорово, но не совсем так, как хотелось бы. Они не могли позволить людям долго сопротивляться. Выстрелы в парке привлекли бы внимание. Болотный лес – это была идея Мариссы: бандитов можно было похитить и привести туда, где никто не помешает. Им можно дать оружие. Это будет настоящая охота, с настоящей опасностью!
Марисса присела на ветке, затаив дыхание. В современном мире почти не осталось по-настоящему опасных мест. Не то что в старые времена, когда на окраинах Буэнос-Айреса еще оставались охотники на вампиров. Эти охотники убили родителей Мариссы. Но сейчас, когда их всех уничтожили, не осталось ничего по-настоящему опасного…
Она застыла… Впереди, в сосновой хвое, что-то почти неслышно хрустнуло. Мгновенно ринувшись вперед, она бесстрашно прыгнула и, согнув колени, приземлилась на упругий ковер из хвои. А затем повернулась и оказалась нос к носу со скинхедом.
- Привет! – улыбнулась девушка.

Добавлено (02/07/2008, 00:44:56)
---------------------------------------------
Глава 2
Лицо скинхеда исказилось. Тяжело дыша, как раненое животное, он уставился на Мариссу широко открытыми глазами.
- Ну да, - кивнула она, - ты бежал быстро. Но ты же не знал, что я быстрее тебя.
- Ты …не…человек, - выдохнул скинхед. И разразился еще множеством слов, которые люди употребляют, когда их загоняют в угол.
- Ты угадал! – весело воскликнула Марисса, игнорируя поток непристойностей. – Ты не такой болван, каким кажешься.
- Кто…черт побери…кто ты?
- Смерть, - снизошла до разъяснения Спиритто. – Ну, ты собираешься сражаться?
Скин опять попытался навести на нее пистолет. Но его руки так тряслись, что он не мог прицелиться.
- Думаю, ты выбрал не то оружие, - вздохнула девушка. – Пожалуй, лучше было бы воспользоваться веткой. Хочешь, я тебе ее отломлю?
Скинхед спустил курок, но пистолет просто щелкнул. И парень с ужасом взглянул на него.
Марисса улыбнулась, обнажив зубы.
Она всегда чувствовала, как они растут, когда перед ней появлялась еда. Ее резцы начинали удлиняться и изгибаться, пока не становились острыми, тонкими и полупрозрачными, как у кошки. Ей нравилось ощущать, как они слегка прикусывают нижнюю губу, когда она приоткрывает рот.
Но происходившее в ней изменение было не единственным. Она знала, что ее глаза будто наливаются прозрачным серебром, губы становятся краснее и полнее – в предвкушении еды к ним приливала кровь. Все ее тело словно заряжалось энергией.
Скинхед наблюдал, как Марисса у него на глазах становится все красивее и все меньше похожей на человека. Он сразу съежился и, привалившись к стволу дерева, стал медленно сползать вниз, пока не осел на землю посреди бледно-коричневых поганок, уставившись прямо перед собой остекленевшими глазами.
Взгляд девушки остановился на татуировке в виде двойного зигзага молнии на его шее. «Прямо…сюда», - решила она. Кожа в этом месте казалась довольно чистой, а запах крови, насыщенной адреналином, был настолько соблазнителен… Она текла по голубой вене под кожей. Лишь одна мысль о том, что сейчас она ее прокусит, приводила Мариссу в возбуждение.
Страх – это замечательно…. Он придает больше остроты вкусу. В общем, это будет неплохо.
Но тут она услышала тихий всхлип.
Скин плакал.
Это был не громкий плач, не рыдание и не мольба. Он просто плакал и трясся, как ребенок, и слезы тихо струились по его щекам.
- Я была о тебе лучшего мнения, - с презрением тряхнула волосами Марисса. Но внутри у нее что-то сжалось.
Скинхед ничего не ответил. Он просто глядел на нее – нет, сквозь нее и плакал. Марисса знала, что он сейчас видит. Собственную смерть.
- Ой, да ладно тебе, - скривилась Спиритто. – Видите ли, ему неохота умирать! А кому охота? Но ведь и ты убивал людей. На прошлой неделе твоя банда угробила одного парня, Хуана. Любишь кататься - люби и саночки возить.
Скин продолжал молчать. Он больше не пытался направить на нее пистолет; он прижал его к груди обеими руками, словно плюшевого мишку… Словно собирался убить себя, чтобы навсегда избавиться от Мариссы. Ствол упирался прямо ему в подбородок.
Сердце девушки сжалось еще сильнее, она почти уже не могла вздохнуть. Что с ней происходит? Этот бандит был просто человеком, причем человеком худшего сорта. Он заслужил смерть – и не только потому, что Мариссе хотелось есть.
Но этот плач… Он словно чем-то задевал ее. У нее возникло ощущение дежавю – будто все это уже происходило с ней прежде… Но ведь этого не было… Она точно знала, что не было!
Наконец скинхед открыл рот.
- Сделай это по-быстрому, - прошептал он.
И тут разум Мариссы погрузился в хаос.
Эти слова внезапно прозвучали будто вовсе не здесь, не в лесу. Девушка погрузилась в какое-то странное состояние, ее словно затягивало в водоворот и ей не за что было ухватиться. Перед ее глазами вспыхивали яркие картины. Смысла их она не понимала. Она падала во тьму, а перед ее беспомощным взором разворачивались разные сцены.
… - Сделай это быстро, - прошептал кто-то.
Вспышка… и Марисса увидела ту, кто это сказал: женщину с русыми мелированными волосами и фигурой, словно у греческой богини. Лицо у нее было необыкновенно красиво.
- Я не буду сопротивляться, - сказала она. – Убей меня. Но оставь жизнь моей дочери.
Мама…
На Мариссу нахлынули воспоминания.
Ей хотелось еще раз увидеть эту женщину; она ничего не помнила о той, которая ее родила. Но вместо этого перед ее глазами возникла еще одна картина: маленькая дрожащая девочка, забившаяся в угол. Ребенок с огненно-рыжими волосами и глазами не то оранжевыми, не то красными… Такой испуганный ребенок…
Еще одна вспышка… Высокий мужчина, бросившийся к ребенку. Он поворачивается, прикрывая ее собой.
- Не трогай ее! Это не ее вина! Она не должна умирать!
Отец…
Ее родители, которых убили, когда ей было четыре года. Их казнили охотники на вампиров…
Еще одна вспышка, и перед ней возникла картина борьбы. Кровь… Темные фигуры, сражающиеся с ее матерью и отцом… И крик, смысл которого не сразу доходит до Мариссы. А потом темная фигура хватает забившуюся в угол маленькую девочку и высоко поднимает ее… И тут Марисса видит, что у этого человека клыки. Он не охотник на вампиров, он вампир! А у маленькой девочки, чей рот открыт в вопле, клыков нет.
И Мариссе становится ясно, о чем кричат все вокруг:
- Убей ее! Убей человека! Убей выродка!
Это кричат о ней…

Марисса пришла в себя. Она стояла на коленях среди папоротника и мха в Болотном лесу, а перед ней съежился от страха скинхед. Все оставалось прежним… но вместе с тем все изменилось. Девушка была ошеломлена и охвачена ужасом.
Что все это означало?
Это была лишь какая-то странная галлюцинация. Это должно быть так. Марисса знала, как умерли ее родители. Ее мать охотники на вампиров убили сразу. Отец был смертельно ранен, но, прежде чем умереть, ему удалось добраться вместе с четырехлетней Мари до дома своего брата. Дядя Брэккен вырастил ее, и он не раз рассказывал ей эту историю.
Но этот крик…
Он ничего не значит! Он не может ничего означать. Она, Марисса Спиритто, гораздо более чистый вампир, чем кто-то другой и даже чем Пабло! Она принадлежит к ламиям – вампирам, которые способны продолжать род, и ее семья самая могущественная. Ее дядя Брэккен – вампир, отец тоже был вампиром и отец отца тоже… Все ее предки, вплоть до самого Хантера Спиритто, - вампиры.
Но ее мать…
Что ей известно о семье матери? Ничего. Дядя Брэккен всегда лишь говорил, что они выходцы из Венесуэллы.
Марисса вздрогнула. Она боялась задать себе следующий вопрос, но он сам возник в ее сознании.
Что, если ее мать была человеком?
Значит, и Мари может быть…
Нет! Это невозможно. Невозможно просто потому, что закон Царства Ночи запрещает вампирам влюбляться в людей. Поэтому в Царстве Ночи не могло появиться никаких полукровок от браков между вампирами и людьми. Их не было на протяжении двадцати тысяц лет. Любой из них считался бы выродком…
Дрожь охватила ее еще сильней.
Она медленно поднялась, рассеянно взглянув на вскрикнувшего от страха скинхеда. Сейчас ей было не до него…
Но если это правда… тогда ей придется оставить все: дядю Брэккена, свою банду и Пабло. Она должна будет оставить Пабло. При мысли об этом горло ее почему-то судорожно сжалось.
И должна она будет уйти… но куда? Где найдется место для выродка – получеловека-полувампира?
В Царстве Ночи для них места нет. Это уж точно. Любой его обитатель обязан убить подобное создание.
Скин снова всхлипнул. Марисса моргнула и перевела на него взгляд.
Невероятно, но внезапно она поняла, ччто больше не может думать об убийстве. В мозгу Спиритто словно заработал счетчик: сколько же людей она искалечила за эти годы, сколько убила… Мари охватила паника. Ноги больше не слушались ее, колени ослабли. Что-то сдавило грудь… Со всех сторон на нее надвигался мрак.
- Убирайся вон, - прошептала она скинхеду.
Тот закрыл глаза. А затем сказал или, скорее, простонал:
- Ты просто догонишь меня…
- Нет.
Но Мариссе был понятен его страх. Она была охотницей. Ей удалось поймать так много людей. Так много смертных людей…
Девушка содрогнулась и закрыла глаза. Она будто увидела себя в зеркале, и это было невыносимо. Это не была Марисса – гордая, неистовая и красивая. Это была Марисса-убийца.
«Я должна остановить остальных».
Мысленный призыв, который она послала, был скорее воплем:
Всем!!! Это Марисса. Немедленно ко мне! Бросьте все и немедленно ко мне!
Она знала, что приказ будет выполнен, - ведь это была ее банда. Но никто, кроме Пабло, не обладал достаточно сильным телепатическими способностями, чтобы ответить на таком расстоянии.
Что случилось? – спросил он.
Марисса застыла. Она не могла сказать ему правду. Пабло ненавидел людей. И если у него появится хоть какие-то подозрения относительно того, вампир ли она… то ясно, чем это закончится…
Его просто стошнит. Не говоря уже о том, что он, несомненно, должен будет убить ее.
Объясню позже , - ответила она, чувствуя, как замирает вся от страха. – Просто я обнаружила… что питаться здесь небезопасно.
И Марисса резко прервала телепатическую связь, опасаясь, как бы Пабло не почувствовал, что она нервничает.
Она стояла, обхватив себя руками, и смотрела куда-то сквозь деревья. Потом мельком взглянула на скинхеда, который все еще прятался в зарослях папоротника.
Оставалось последнее, что нужно было с ним сделать.
Не обращая внимания на то, как он испуганно дернулся, Марисса протянула руку и прикоснулась пальцем к его лбу – всего один раз. Этого хватило на то, чтобы легко возник четкий контакт.
- Запомни, ничего не было, - приказала она. – Теперь уходи.
Она ощутила, как выплеснувшаяся из нее сила окутала мозг скинхеда, воздействуя на его биополе и перестраивая мысли. В этом Марисса была весьма искусна.
Во взгляде скина отразилась пустота. Девушка даже не поглядела, как он уходит.
Сейчас она думала лишь о том, что нужно поскорей добраться до дяди Брэккена. Он ответит на ее вопросы, он все объяснит… Он докажет ей, что все это неправда!
Он все сделает как надо.

Добавлено (02/07/2008, 00:48:13)
---------------------------------------------
Глава 3
Рывком отворив дверь, Марисса сразу же бросилась через прихожую в маленькую библиотеку. Там, за столом, со всех сторон окруженным книжными шкафами, сидел ее дядя. Он удивленно поднял глаза.
- Дядя Брэккен, кто была моя мама? Как погибли мои родители? – выпалила девушка на одном дыхании. Она хотела еще добавить: «Скажи мне правду», но вместо этого услыхала свой испуганный голос: - Скажи мне, что это неправда! Ведь этого не может быть? Дядя Брэккен, мне так страшно!
Мгновение дядя пристально глядел на нее. Он был потрясен, на лице его отразилось отчаяние. А потом наклонил голову и закрыл глаза.

- Но разве такое возможно? – прошептала Марисса спустя несколько часов. – Как я вообще могла появиться на свет?
За окном уже светало. Вся сжавшись, она сидела на полу, прислонившись спиной к книжному шкафу и уставившись невидящим взглядом куда-то в угол.
- Ты имеешь ввиду, как мог появиться полукровка от вампира и человека? Я не знаю. Этого не знали и твои родители. Они и не надеялись на то, что у них будет ребенок. – Опустив голову, дядя Брэккен с силой провел рукой по волосам, словно пытаясь сбросить тяжесть нахлынувших воспоминаний. – Они и не знали, что ты станешь вампиром. Твой отец принес тебя ко мне, потому что умирал, а я был единственным, кому он мог довериться. Он знал, что я не передам тебя старейшинам Царства Ночи.
- Может, так было бы лучше, - прошептала Марисса.
Дядя сделал вид, будто не расслышал этих слов.
- Тогда ты жила, не нуждаясь в крови, и выглядела как человеческое дитя. Даже не знаю, что заставило меня попытаться узнать, сможешь ли ты научиться питаться, как вампир. Я принес кролика, прокусил ему горло и дал тебе ощутить запах крови. – Воспоминание об этом заставило дядю рассмеяться. – Твои маленькие зубки заострились как положено… и ты знала, что нужно делать. Тогда я понял, что ты – настоящая Спиритто.
- Но это не так. – Мариссе показалось, что ее слова прозвучали откуда-то издалека, будто их произнес кто-то другой. – Я даже не Ночной обитатель, я – отребье.
Дядя Брэккен поднял голову и взглянул на племянницу. Его глаза, обычно такие же золотисто-оранжевые, как и у Мариссы, вспыхнули серебряным пламенем.
- Твоя мать была хорошей женщиной, - резко ответил он. – Твой отец отдал все, чтобы быть с ней вместе. Она не была отребьем.
Марисса отвернулась. Она не чувствовала ни стыда за свои слова, ни жалости к себе, они не ощущала ничего, кроме переполнявшей ее пустоты.
Она лишилась всего разом. У нее не было будущего, а прошлое и все ее воспоминания оказались ложью. Она не была охотницей, не была хищником, рыскающим в поисках добычи и занимающим свое законное место в природе. Она была просто убийцей. Монстром.
- Я больше не могу здесь оставаться.
- И куда ты пойдешь?
- Не знаю.
Печально вздохнув, дядя Брэккен замолчал и задумался. Вдруг лицо его немного просветлело.
- У меня есть идея, - медленно произнес он.
Глава 4
Правило номер один, когда живешь с людьми: всегда смывай кровь, прежде чем войдешь в дом. Марисса стояла во дворе у водопроводной колонки, поставив руки под ледяную струю. Она оттирала, причем очень тщательно, длинный тонкий кинжал из расщепленного бамбука с заточенным, как осколок стекла, левием. Отмыв нож, она засунула его за высокое, до колена, голенище правого сапога, затем смочила водой несколько пятен крови на футболке и джинсах и хорошенько поскребла их ногтем. Наконец она вытащила карманное зеркальце и внимательно осмотрела свое лицо.
Девушка, которая сейчас смотрела на нее, была не слишком похожа на ту дикую охотницу, которая с торжествующим хохотом перелетала с дерева на дерево в Болотном лесу. Черты ее лица остались прежними, только утратили детскую округлость – ведь Марисса уже была на год старше. И рыжие волосы остались такими же, хотя теперь хозяйка стягивала их сзади узлом – в попытке укротить этот огненный вихрь. Но выражение лица стало другим – печальным и мудрым. И глаза уже не были золотистыми и угрожающе прекрасными. Это осталось в прошлом.
К тому же Марисса обнаружила, что может обходиться без крови, если не пользуется своей силой вампира. Обычная человеческая пища поддерживала ее… и делала еще больше похожей на человека.
Но этот затравленный взгляд… И сколько бы Марисса не пыталась придать ему былую твердость и решительность, он все равно походил на взгяд раненого оленя, который покорно ожидает смерти. Иногда ей казалось, что это предзнаменование.
… Ну, так, лицо чистое, следов крови нет. Она сунула зеркальце в карман. Вид у нее вполне приличный, если бы не одно «но»: она слишком опаздывала к обеду. Завернув кран, Марисса направилась к задней двери невысокого, но просторного фермерского дома.
Когда она вошла внутрь, все взгляды обратились к ней.
Семья обедала на кухне, за дубовым столом, отделанным белым пластиком и освещенным яркой лампой. Из гостиной доносился бодрый крик телевизора. Дядя Джим, брат ее матери, жевал сыр, просматривая почту. У него были рыжие волосы, темнее, чем у Мариссы, и удлиненное лицо, выглядевшее, как и у ее матери, каким-то средневековым. Обычно дядя тихо и отрешенно витал в своих грезах. Но сейчас и он с укоризной, молча – его рот был занят едой – взглянул на девушку.
Толстушка тетя Нэнэми болтала по телефону, отхлебывая диетическую колу. Она была невысокого роста, с темными блестящими волосами; когда она смеялась, ее глаза превращались в щелочки. Увидев Мариссу, она нахмурилась, затем открыла рот, но ничего не сказала.
У десятилетнего Рикки были выразительные брови и морковного цвета волосы. Он широко улыбнулся девушке, показывая все свои зубы:
- Привет!
Марисса улыбнулась ему в ответ. Что бы она ни сделала, Рикки всегда был на ее стороне.
Клэр – двоюродная сестра Мариссы и ее ровесница – с чопорным видом ела салат, накалывая на вилку нарезанные кусочки. Она выглядела уменьшенной копией тети Нэн, но вид у нее был гораздо кислее.
- Где ты была? – спросила она. – Мы почти час ждали тебя к обеду, а ты даже не позвонила.
- Извините, - оглядев всех, произнесла Марисса. Перед ней разыгрывалась такая обычная семейная сцена, настолько типичная, что это поразило ее до глубины души.
Год назад она оставила Царство Ночи, чтобы найти этих людей, родственников своей матери. Вот уже одиннадцать с половиной месяцев прошло с тех пор, как дядя Джим принял ее, ни о чем не зная, кроме того, что Марисса была его племянницей-сиротой и что семья ее отца отказалась от нее, так как не могла больше с ней справиться. Все эти месяцы девушка жила вместе с семьей Годдард и до сих пор не могла приспособиться к этой жизни.
Она могла внешне выглядеть обычным человеком, могла вести себя как обычный человек, но человеком она быть не могла.
Как только дядя Джим прожевал еду и собрался заговорить с ней, Марисса быстро произнесла:
- Я не голодна. Пойду делать уроки.
- Постой! - окликнул ее дядя.
Но в этот момент Клэр швырнула салфетку на стол и двинулась следом за Мариссой через холл.
- Что значит «извините»? Ты ведешь себя так каждый день. Ты всегда исчезаешь, где-то болтаешься, являешься домой после полуночи и при этом даже не считаешь нужным ничего объяснить.
- Да, Клэр, я знаю, - не оборачиваясь, ответила Марисса. - Постараюсь исправиться.
- Ты говоришь это каждый раз. И каждый раз все повторяется. Разве ты не понимаешь, что мои родители беспокоятся о тебе? Тебе что, все равно?
- Нет, Клэр, не все равно.
- Ты не должна так поступать! Ты живешь так, будто правил для тебя не существует. Ты извиняешься, но при этом вовсе не собираешься вести себя иначе.
Марисса едва сдержалась, чтобы не огрызнуться. Ей нравились все в этой семье, но Клэр была ее головной болью.
Даже хуже: она была зловредной головной болью. Но она была права: Марисса не собиралась вести себя иначе. И объяснить этого она не могла.
Дело в том, что у охотников на вампиров свой рабочий график.
Когда ты выслеживаешь работающих в паре убийц — вампира и оборотня, как это случилось с Мариссой сегодня вечером, - а затем преследуешь их в трущобах Окленда, пытаясь загнать в какой-нибудь полуразрушенный дом, где нет маленьких детей, ты не думаешь о пропущенном обеде. И когда убиваешь колом живых покойников, ты не можешь остановиться, чтобы позвонить домой.
«Может быть, мне не стоило становиться охотником на вампиров? - подумала девушка. - Но теперь, пожалуй, поздно все менять, да и кто-то ведь должен защищать от Царства Ночи этих глупых, ни в чем не повинных людей. Ну ладно».
Марисса подошла к двери своей спальни. У нее не было сил объясняться с сестрой и поэтому, обернувшись, она просто сказала:
- Почему бы тебе не поработать со своей страничкой в Интернете, Клэр?
А затем, открыв дверь, заглянула внутрь. И замерла...
Комната, в которой перед уходом она навела почти военный порядок, превратилась в какое-то поле битвы. Окно было широко распахнуто. На полу разбросаны бумаги и одежда. А у кровати стоял огромный упырь. Увидев Мариссу, он угрожающе разинул рот.
- Очень смешно, — возмутилась Клэр за спиной Мариссы. - А может, мне помочь тебе сделать уроки? Кажется, у тебя не слишком благополучно с химией?
Марисса быстро скользнула в комнату, захлопнув дверь перед носом кузины, и нажала на маленькую кнопку блокировки замка.
- Эй! - Теперь Клэр по-настоящему взбесилась. - Это неприлично!
- Уф... извини, Клэр. Марисса стояла лицом к упырю. Что он здесь делает? Если он шел следом за ней до самого дома, то у нее серьезные неприятности. Это означает, что Царству Ночи известно, где она находится. - Знаешь, Клэр, мне, пожалуй, действительно нужно немного побыть одной... Я не могу разговаривать и одновременно делать уроки. - Марисса шагнула навстречу твари, наблюдая за ее реакцией.
Упырь был полувампиром. Такое случалось, когда вампир забирал у человека кровь, но при этом не отдавал ему достаточно своей. И тогда человек не превращался в настоящего вампира. Полностью умереть он не мог, но продолжал разлагаться. Такие полувампиры почти ничего не соображали, у ни была лишь одна мысль: напиться крови. Что они обычно и делали, пожирая столько людей, сколько могли. Особенно им нравилось сердце.
Этот упырь был еще достаточно свежим, — видимо, он умер недели две назад. Это был мужчина, похоже, культурист, хотя сейчас уже не столько
накачанный, как раздувшийся из-за разложения. Язык его вывалился, глаза были вьпучены, щеки как у бурундука, из носа сочилась сукровица.
И конечно, от него отвратительно пахло.
Марисса подвинулась к нему ближе и обнаружила, что упырь был не один. Она увидела на ковре, у кровати, какого-то парня, который явно был без сознания. Светловолосый парень, в измятой одежде.., но лица его Марисса не видела. Упырь наклонился и потянулся к нему своими похожими на сардельки пальцами.
- Ну уж нет, - тихо произнесла Марисса, и на лице ее появилась угрожающая улыбка. Сунув руку в правый сапог, она вытащила кинжал.
- Что ты сказала? - закричала Клэр из-за двери.
- Ничего, Клэр. Ищу свою работу.
Марисса прыгнула на кровать. Упырь был очень большим, и ей нужно было находиться как можно выше. Он повернулся к ней, уставившись тусклыми
выпученными глазами на кинжал. Из-под раздутого вырвался шипящий звук. К счастью, это был единственный звук, который он мог произвести.
Клэр колотила в дверь:
- Почему ты заперлась? Что ты там делаешь?
- Просто занимаюсь, Клэр. Уйди.
Марисса шагнула к упырю и двинула его в подбородок. Его нужно было оглушить и быстро заколоть. Упыри не отличались проворством но продолжали «работать, работать и работать..» как Заяц-Энерджайзер. Одного такого экземпляра, как этот, было достаточно, чтобы сегодня ночью сожрать все семейство Годдардов, но уже к рассвету проголодаться.
Упырь отлетел, ударившись о противоположную стену. Марисса тут же спрыгнула с кровати, заняв позицию между ним и лежащим на полу парнем.
- Что там за шум? - завопила Клэр.
- Я уронила книгу.
Упырь размахнулся. Девушка успела увернуться от его рук, покрытых огромными волдырями, коричневатыми от запекшейся крови.
Он бросился на нее, пытаясь прижать к комоду. Марисса отскочила, но комната была маловата для маневра. Упырь угодил локтем ей в живот, и это был довольно чувствительный удар.

Добавлено (02/07/2008, 00:50:23)
---------------------------------------------
Но Марисса не могла позволить себе поддаться боли. Она отпрыгнула в сторону, а упырь, не успев повернуться за ней, продолжал двигаться в том же направлении. Она «помогла» ему, стремительно поддав сзади ногой, и он грохнулся лицом вниз на подоконник.
- Что у тебя происходит?
- Просто я кое-что ищу!
Марисса прыгнула на упыря, прежде чем он успел подняться, и схватила его за волосы. Но это была не лучшая идея: весь пучок остался в ее руке. Прижав тварь коленями сверху, Марисса высоко занесла свой тонкий бамбуковый нож и с силой всадила его в спину монстра.
Раздался звук, похожий на хлопок лопнувшей шины, и комната наполнилась омерзительным запахом. Нож вошел как раз под лопаткой, на шесть дюймов прямо в сердце. Упырь судорожно дернулся и замер.
Из-за закрытой двери послышался пронзительный голос Клэр:
- Мама! Она там что-то делает!!
-Марисса, с тобой все в порядке? - спросила тетя Нэн.
Девушка вытащила нож из спины упыря и вытерла лезвие о его рубашку.
- Просто у меня небольшая проблема... я не могу найти линейку…
Упырь лежал в удобной позе. Обхватив монстра руками за поясницу и не обращая внимания на то, что его кожа облезала под ее пальцами, она подняла его на подоконник. Немногие девушки из числа людей могли бы поднять мертвое тело весом почти в две сотни фунтов, и даже Марисса слегка запыхалась. Она подтолкнула тело, переваливая его через подоконник, а затем протиснула в открытое окно и сбросила вниз. Оно тяжело рухнуло на клумбу, сминая цветы.
Так. Сегодня ночью, попозже, она оттащит упыря подальше и избавится от него.
Стараясь отдышаться, девушка отряхнула руки и закрыла окно. Затем задернула занавесив и обернулась. Светловолосый парень лежал совершенно неподвижно. Марисса осторожно прикоснулась к его спине: дышит!
Дверь сотрясалась от стука, и голос Клэр звучал уже истерически:
- Мама, ты чувствуешь этот запах?!
-Марисса! - снова позвала тетя Нэн.
- Минутку! - Марисса оглядела комнату. «Что-то нужно сделать еще... да! Кровать».
Сдернув с кровати стеганое одеяло, покрывало и простыни, она набросила их на парня. И, как последний штрих, швырнула сверху еще пару подушек. А потом, схватив со стола линейку, открыла дверь и, небрежно прислонившись к дверному косяку, изобразила на лице самую радужную улыбку.
- Извините. Чем могу быть полезна?
Клэр и тетя Нэн в изумлении просто вытаращили на нее глаза.
Клэр была похожа на рассерженную кошку. Красивые темные волосы, обрамлявшие ее лицо, были растрепаны, она тяжело дышала, а миндалевидные глаза метали искры. Тетя Нэн выглядела не столько рассерженной, сколько обеспокоенной и испуганной.
- Ты в порядке? Мы слышали такой шум... - Она слегка подалась вперед, пытаясь заглянуть в комнату Мариссы.
«Вы бы услышали гораздо больше, если б не смотрели телевизор...»
- Все хорошо. Все нормально. Ты же знаешь, как бывает, когда не можешь что-то найти. -Марисса потрясла линейкой и, отступив назад, пошире распахнула дверь.
У тети Нэн вновь округлились глаза, когда она увидела, что творится в комнате.
-Марисса... Вряд ли поиск линейки может принести к такому результату. Это, скорее, похоже на комнату Клэр.
Клэр возмущенно ахнула.
- Неправда! У меня в комнате такого никогда не бывает! И откуда эта вонь? - набросилась она на Мариссу, проскользнув в комнату вслед за тетей.
Марисса пятилась в сторону, стараясь не подпускать кузину к груде одеял на полу. Но Клэр и без того остановилась как вкопанная. Скривившись, она прикрыла рукой нос и рот.
- Это от тебя, - ткнула она пальцем в Мариссу. - Это от тебя так несет!..
- Извини.
От нее действительно жутко воняло. Это был запах упыря, к которому она прикасалась… да еще этот грязный нож за голенищем...
- Наверное, по дороге домой я на что-то наступила.
- Я ничего не почувствовала, когда ты вошла, - подозрительно заметила Клэр.
- И еще одно... - добавила тетя Нэн. Ее взгляд продолжал бегать по комнате, но, кроме необычного беспорядка, ничего подозрительного она не заметила: занавеси висели над закрытым окном, на полу лежала куча постельного белья. Тетя снова повернулась к Мариссе: - Ты не позвонила и не предупредила, что снова собираешься пропустить обед. Я должна знать, где ты бываешь после школы, Марисса. Мне нужно знать, когда ты собираешься прийти поздно. Это обычные правила вежливости.
— Понимаю... В следующий раз я не забуду. Правда, не забуду. - Марисса постаралась, чтобы ее голос звучал как можно более искренно, надеясь, что это поможет закрыть тему. Ей необходимо поскорей остаться одной, чтобы взглянуть на лежавшего под грудой одеял парня. Он мог быть серьезно ранен.
Тетя Нэн кивнула:
- Ты уж постарайся. И будет лучше, если ты прежде всего примешь душ. Оставь одежду в комнате для стирки, я позже постираю. - Она потянулась было кМариссе, чтобы поцеловать ее в щеку, но остановилась, сморщив нос, и просто кивнула ей снова.
- Как! И все? И это все?! - Не веря своим ушам, Клэр уставилась на мать. - Мама, она что-то замышляет! Разве ты не видишь? Она приходит поздно, от нее воняет, как от дохлого скунса или из канализации... или не знаю еще как! А потом она запирается, устраивает жуткий грохот и вешает всем лапшу на уши... и при этом ты всего-навсего говоришь ей: «Не делай так больше!» Она всегда выходит сухой из воды...
- Клэр, прекрати. Она извинилась. Я уверена, что это больше не повторится.
- Если бы я позволила себе что-нибудь подобное, ты бы шкуру с меня спустила! Ну а Марисса... Как же, ей все можно! Ладно, тогда я сообщу тебе кое- что еще. Она сегодня удрала из школы. Перед шестым уроком!
- Это правда, Мар